ПОБОЧНЫЙ ЭФФЕКТ: КАК ИНЪЕКЦИИ КРАСОТЫ МЕНЯЮТ ЛИЧНОСТЬ
Инъекции красоты становятся все популярнее. Но оказывается, морщины — не единственное, что мы приносим в жертву красоте.
Татьяна Ксенина из журнала Elle выяснила, как обездвиженный лоб и отсутствие «гусиных лапок» меняют наш характер.
Когда в прошлом году Рене Зеллвегер появилась на ежегодном мероприятии ELLE «Женщины в Голливуде», все наперебой начали обсуждать, какую глупость совершила актриса, до неузнаваемости изменив лицо чрезмерным увлечением пластикой. Специалисты предположили, что Рене избавилась от мешков под глазами, гладкость ее лбу придал ботокс, а носогубные складки и скулы поправили с помощью филлеров. Казалось бы, что делать с собственными недостатками — личное дело каждого. К тому же всем известно, что век звезды недолог и быть востребованной на Фабрике грез после сорока удается только Мэрил Стрип. В 2013 году Центр изучения женщин в кино и на телевидении Сан-Диего отсмотрел 100 лучших фильмов года и обнаружил, что лишь 30 % ролей достается женщинам, перешагнувшим черту среднего возраста.
Но главный упрек к Рене был не в том, что она молодится, а в том, что «мы привыкли видеть ее другой». Хотя никаких кардинальных вмешательств в природу не произошло. Быть может, дело в том, что мы перестали узнавать улыбку милой Бриджит Джонс? Где вопросительно приподнятая бровь? Где фирменный взгляд, в котором недоумение перерастает в растерянность и скепсис одновременно. Мы больше не можем считывать ее эмоции. Так же нельзя: 20 лет подавать одни сигналы, а потом в одночасье сбить все настройки!
Обмани меня
«Я не хмурила лоб с 1987 года», — признается офтальмолог Джин Каррутерс аудитории лектория TED. Почти 30 лет назад она начала лечить пациентов со спазмами глаз, обнаружила удивительный побочный эффект и предложила мужу, дерматологу Алластеру Каррутерсу, провести совместное исследование. Первые инъекции волшебного яда она сделала себе и своей ассистентке. «Сегодня это самая популярная косметическая процедура в мире», — говорит Джин. По данным Американского общества пластической хирургии, востребованность инъекций ботокса за последние 15 лет выросла на 700 %. Каждый год количество процедур с использованием препаратов этого токсина прирастает на 3 %, а филлеров — на 13 %. Российских фанаток уколов красоты никто толком не систематизирует, однако в востребованности процедуры сомневаться не приходится. Косметологи постепенно отбирают хлеб у пластических хирургов. Их процедуры менее травматичны, более эффективны и стоят дешевле. Но беда пришла, откуда не ждали.
В одном из эпизодов сериала «Обмани меня» доктор Лайтман расследует убийство девочки-подростка, дочери федерального судьи. Вся команда в недоумении: на лице матери нет положенной скорби, несмотря на мокрые глаза. Проницательный герой Тима Рота быстро выводит «лгунью» на чистую воду. Он разбивает лампочку и видит все то же — полное отсутствие положенной мимики. «Ни складочки на лбу и вокруг глаз, хотя она вздрогнула. Явно что-то скрывает. Возраст! Она использует ботокс. Слезы настоящие. И на лбу тоже была бы печаль». «Была бы» — ключевая фраза. Инъекции едва не сделали героиню подозреваемой в тяжком преступлении.
Мимика — удивительная штука. Потому что универсальная. Младенцы улыбаются еще в утробе матери. Мы знаем это благодаря современной технологии трехмерного УЗИ. Пол Экран, прототип вышеупомянутого доктора Лайтмана, профессор Калифорнийского университета Сан-Франциско, в 1970-х изучал выражения лиц племен, живущих в Папуа — Новой Гвинее. И выяснил поразительную вещь. Люди, которые нет-нет да едят других людей, выражают свои эмоции точно так же, как и те, кто летает первым классом. Африканские дикари используют те же мимические приемы, что и пользователи iPhone и Tinder.
Все мы немножечко Лайтманы, когда дело касается тех, с кем мы видимся ежедневно. Мы распознаем «социальные маски» — привычные паттерны мимики, которые близкий человек приобрел в течение жизни. Мы видим, когда босс не в духе, еще до того, как он стукнул об стол кулаком, — по раздувающимся ноздрям или приподнятой брови. Понимаем, что подруга счастлива, еще до того, как она победно протянет руку с обручальным кольцом.
Мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, что мой мужчина голодный (читай: злой). Едва заметное напряжение делает его похожим на мраморную статую. Если бы он был охотником каменного века, косули от ужаса падали ли бы замертво к его ногам. «Сконцентрироваться, убить и съесть», — написано на его лице. И ни одного официанта мира не обманет его светский тон: «Вы не могли бы проверить, что с нашим заказом?» Их испуганно-натянутая улыбка означает одно: «Бежать, бежать, бежать».
Я тебя знаю?
Самый большой урон «узнаванию» наносит ботокс — яд, блокирующий нервно-мышечную регуляцию. Оставим в стороне страшные истории про полностью «замороженные» лица — они становятся большой редкостью. Нет, речь о самых обычных процедурах — устранить морщинки на лбу и вокруг глаз, приподнять грустные уголки губ.
В погоне за красотой мы рискуем оказаться на месте Рене Зеллвегер. Не в том смысле, что будем получать 10 миллионов долларов за фильм и встречаться с красавчиками вроде Брэдли Купера. Близкий человек после уколов ботулотоксина может показаться чужим. «В качестве примера можно привести резкое изменение привычной мимики, допустим, у человека с болезнью Альцгеймера — окружающие как бы перестают его узнавать, — объясняет Михаил Баев, психотерапевт, бизнес-консультант в области невербальной коммуникации, выражений лица и эмоционального интеллекта. — Ботокс и филлеры меняют так называемые разговорные сигналы — пунктуации, ритма, вопроса. В их качестве обычно выступают движения бровями вверх или вниз, подбородком вверх. Или сигнал дружелюбия — периодический краткий (менее 1/6 секунды) подъем бровей вверх».
Моя подруга Татьяна, крупный управленец в госкорпорации, избавилась от глубокой морщины, рассекавшей межбровье. Косметический эффект был отличным, а вот коммуникация с подчиненными оказалась нарушена. «Как мне теперь показывать, что я негодую?» — сокрушалась она. Проблема оказалась настолько серьезной, что врачу пришлось прописать клиентке курс витамина В, чтобы нейтрализовать ботокс. Красота пала жертвой карьеры.
С возвратом
Уколы красоты мешают социализации, зато делают нас счастливыми — научный факт. Если не верите, почитайте книгу доктора Эрика Финци «Лицо эмоций: как ботокс влияет на наше настроение и взаимоотношения». Год назад публикация наделала немало шума. Финци — хирург, дерматолог и в придачу художник. Он утверждает, что депрессию можно лечить, если обездвиживать мышцы межбровья.
На эксперимент Финци натолкнули работы Чарльза Дарвина и Уильяма Джеймса. Еще в XIX веке ученые говорили о механизме обратной связи. Если упростить ее до минимума: улыбайтесь, когда хочется в петлю, и вам перехочется. В приятные моменты мозг отправляет сигналы мышцам лица, и уголки рта лезут вверх, а вокруг глаз появляются «гусиные лапки», и наоборот — заставляя рот растягиваться в улыбку, можно отправить прямиком в голову нужное сообщение. Финци провел исследование: пациенты с депрессией, которую не удавалось вылечить лекарствами, после уколов ботулотоксина в межбровную зону почувствовали серьезное облегчение.
«Механизм обратной связи работает для всех эмоций, — говорит Михаил Баев. — Соответственно, меняя мимику, можно изменить и собственное ощущение». Рене Зеллвегер подтверждает: «Мои друзья замечают, что я стала спокойнее и расслабленнее». Смазанные сигналы дружелюбия — не такая уж большая цена за счастье. А родные и знакомые привыкнут к новым паттернам.
Избавившись от межбровной складки, подруга сокрушалась: «Как мне теперь показать, что я негодую?!»
Лицо будущего
Пока косметология решает лишь внешние проблемы — лечение депрессии по Финци еще не стало общемедицинской практикой. Но не за горами тот день, когда специалист по красоте будет работать в связке с бизнес-кочуем и психологом. Мужественный подбородок с помощью филлеров — уже сегодняшний день. Не хватает наивности для успешной личной жизни? Стоит чуть приподнять брови ботоксом — и у вас удивленный взгляд. Работаете пиарщиком? Уберите напряжение с подбородка, чтобы излучать доброжелательность. Из-за кризиса нет работы и пришлось устроиться охранником? Закажите непроницаемое выражение лица. У этих смелых экспериментов есть одна очевидно пострадавшая сторона — дети. Нет, они не перестанут шалить, если мама не сможет сдвинуть брови, когда сердится. «Но ребенок учится у матери, насколько интенсивной должна быть мимика, какую «социальную маску» необходимо надеть», — объясняет Баев.
С каждым годом женщины рожают во все более зрелом возрасте, и, возможно, через пару декад вырастет поколение людей, которые выражают эмоции совсем не так, как мы привыкли. Впрочем, в этом нет ничего страшного. Многие эмоциональные реакции давно устарели. Для наших предков расширяющиеся от ужаса глаза — это способ лучше видеть в случае опасности. Но часто ли вы в быту сталкиваетесь с затаившимся в зарослях гепардом? Психиатр и невролог Лиза Фельдман Барнетт считает, что наши мимические реакции утратили практический смысл. При общении люди в 65 % случаев лишь изображают эмоции, не испытывая их по-настоящему. А истинные переживания не нуждаются в бурных гримасах. Стоит прислушаться к советам двух мудрых людей. Роберт Де Ниро, один из лучших актеров современности, на вопрос о том, как играть в кино, ответил: «Люди не пытаются показать чувства, они пытаются их скрыть». Второй совет принадлежит моей маме и звучит очень просто: «Не морщи лоб».
На игле
Многие звезды, в том числе Мелани Гриффит, Николь Кидман, Ума Турман, плотно «сидят на игле». Эммануэль Беар, увеличившая губы в 27 лет, призналась, что злоупотребляет филлерами. А Донателла Версаче только к 59 годам обрела мир с собой: «Мне потребовалось время, чтобы понять — красота внутри, а не снаружи».
Не было печали
Ботокс, введенный в верхнюю часть лица, блокирует выражение страха, удивления и делает улыбку менее искренней. А вот коррекция нижней части лица, а именно «скорбного рта», когда уголки губ приподнимаются с помощью инъекций, с точки зрения психотерапии может пойти только на пользу. Опущенные уголки губ — верный признак печали.
Татьяна Ксенина из журнала Elle выяснила, как обездвиженный лоб и отсутствие «гусиных лапок» меняют наш характер.
Когда в прошлом году Рене Зеллвегер появилась на ежегодном мероприятии ELLE «Женщины в Голливуде», все наперебой начали обсуждать, какую глупость совершила актриса, до неузнаваемости изменив лицо чрезмерным увлечением пластикой. Специалисты предположили, что Рене избавилась от мешков под глазами, гладкость ее лбу придал ботокс, а носогубные складки и скулы поправили с помощью филлеров. Казалось бы, что делать с собственными недостатками — личное дело каждого. К тому же всем известно, что век звезды недолог и быть востребованной на Фабрике грез после сорока удается только Мэрил Стрип. В 2013 году Центр изучения женщин в кино и на телевидении Сан-Диего отсмотрел 100 лучших фильмов года и обнаружил, что лишь 30 % ролей достается женщинам, перешагнувшим черту среднего возраста.
Но главный упрек к Рене был не в том, что она молодится, а в том, что «мы привыкли видеть ее другой». Хотя никаких кардинальных вмешательств в природу не произошло. Быть может, дело в том, что мы перестали узнавать улыбку милой Бриджит Джонс? Где вопросительно приподнятая бровь? Где фирменный взгляд, в котором недоумение перерастает в растерянность и скепсис одновременно. Мы больше не можем считывать ее эмоции. Так же нельзя: 20 лет подавать одни сигналы, а потом в одночасье сбить все настройки!
Обмани меня
«Я не хмурила лоб с 1987 года», — признается офтальмолог Джин Каррутерс аудитории лектория TED. Почти 30 лет назад она начала лечить пациентов со спазмами глаз, обнаружила удивительный побочный эффект и предложила мужу, дерматологу Алластеру Каррутерсу, провести совместное исследование. Первые инъекции волшебного яда она сделала себе и своей ассистентке. «Сегодня это самая популярная косметическая процедура в мире», — говорит Джин. По данным Американского общества пластической хирургии, востребованность инъекций ботокса за последние 15 лет выросла на 700 %. Каждый год количество процедур с использованием препаратов этого токсина прирастает на 3 %, а филлеров — на 13 %. Российских фанаток уколов красоты никто толком не систематизирует, однако в востребованности процедуры сомневаться не приходится. Косметологи постепенно отбирают хлеб у пластических хирургов. Их процедуры менее травматичны, более эффективны и стоят дешевле. Но беда пришла, откуда не ждали.
В одном из эпизодов сериала «Обмани меня» доктор Лайтман расследует убийство девочки-подростка, дочери федерального судьи. Вся команда в недоумении: на лице матери нет положенной скорби, несмотря на мокрые глаза. Проницательный герой Тима Рота быстро выводит «лгунью» на чистую воду. Он разбивает лампочку и видит все то же — полное отсутствие положенной мимики. «Ни складочки на лбу и вокруг глаз, хотя она вздрогнула. Явно что-то скрывает. Возраст! Она использует ботокс. Слезы настоящие. И на лбу тоже была бы печаль». «Была бы» — ключевая фраза. Инъекции едва не сделали героиню подозреваемой в тяжком преступлении.
Мимика — удивительная штука. Потому что универсальная. Младенцы улыбаются еще в утробе матери. Мы знаем это благодаря современной технологии трехмерного УЗИ. Пол Экран, прототип вышеупомянутого доктора Лайтмана, профессор Калифорнийского университета Сан-Франциско, в 1970-х изучал выражения лиц племен, живущих в Папуа — Новой Гвинее. И выяснил поразительную вещь. Люди, которые нет-нет да едят других людей, выражают свои эмоции точно так же, как и те, кто летает первым классом. Африканские дикари используют те же мимические приемы, что и пользователи iPhone и Tinder.
Все мы немножечко Лайтманы, когда дело касается тех, с кем мы видимся ежедневно. Мы распознаем «социальные маски» — привычные паттерны мимики, которые близкий человек приобрел в течение жизни. Мы видим, когда босс не в духе, еще до того, как он стукнул об стол кулаком, — по раздувающимся ноздрям или приподнятой брови. Понимаем, что подруга счастлива, еще до того, как она победно протянет руку с обручальным кольцом.
Мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, что мой мужчина голодный (читай: злой). Едва заметное напряжение делает его похожим на мраморную статую. Если бы он был охотником каменного века, косули от ужаса падали ли бы замертво к его ногам. «Сконцентрироваться, убить и съесть», — написано на его лице. И ни одного официанта мира не обманет его светский тон: «Вы не могли бы проверить, что с нашим заказом?» Их испуганно-натянутая улыбка означает одно: «Бежать, бежать, бежать».
Я тебя знаю?
Самый большой урон «узнаванию» наносит ботокс — яд, блокирующий нервно-мышечную регуляцию. Оставим в стороне страшные истории про полностью «замороженные» лица — они становятся большой редкостью. Нет, речь о самых обычных процедурах — устранить морщинки на лбу и вокруг глаз, приподнять грустные уголки губ.
В погоне за красотой мы рискуем оказаться на месте Рене Зеллвегер. Не в том смысле, что будем получать 10 миллионов долларов за фильм и встречаться с красавчиками вроде Брэдли Купера. Близкий человек после уколов ботулотоксина может показаться чужим. «В качестве примера можно привести резкое изменение привычной мимики, допустим, у человека с болезнью Альцгеймера — окружающие как бы перестают его узнавать, — объясняет Михаил Баев, психотерапевт, бизнес-консультант в области невербальной коммуникации, выражений лица и эмоционального интеллекта. — Ботокс и филлеры меняют так называемые разговорные сигналы — пунктуации, ритма, вопроса. В их качестве обычно выступают движения бровями вверх или вниз, подбородком вверх. Или сигнал дружелюбия — периодический краткий (менее 1/6 секунды) подъем бровей вверх».
Моя подруга Татьяна, крупный управленец в госкорпорации, избавилась от глубокой морщины, рассекавшей межбровье. Косметический эффект был отличным, а вот коммуникация с подчиненными оказалась нарушена. «Как мне теперь показывать, что я негодую?» — сокрушалась она. Проблема оказалась настолько серьезной, что врачу пришлось прописать клиентке курс витамина В, чтобы нейтрализовать ботокс. Красота пала жертвой карьеры.
С возвратом
Уколы красоты мешают социализации, зато делают нас счастливыми — научный факт. Если не верите, почитайте книгу доктора Эрика Финци «Лицо эмоций: как ботокс влияет на наше настроение и взаимоотношения». Год назад публикация наделала немало шума. Финци — хирург, дерматолог и в придачу художник. Он утверждает, что депрессию можно лечить, если обездвиживать мышцы межбровья.
На эксперимент Финци натолкнули работы Чарльза Дарвина и Уильяма Джеймса. Еще в XIX веке ученые говорили о механизме обратной связи. Если упростить ее до минимума: улыбайтесь, когда хочется в петлю, и вам перехочется. В приятные моменты мозг отправляет сигналы мышцам лица, и уголки рта лезут вверх, а вокруг глаз появляются «гусиные лапки», и наоборот — заставляя рот растягиваться в улыбку, можно отправить прямиком в голову нужное сообщение. Финци провел исследование: пациенты с депрессией, которую не удавалось вылечить лекарствами, после уколов ботулотоксина в межбровную зону почувствовали серьезное облегчение.
«Механизм обратной связи работает для всех эмоций, — говорит Михаил Баев. — Соответственно, меняя мимику, можно изменить и собственное ощущение». Рене Зеллвегер подтверждает: «Мои друзья замечают, что я стала спокойнее и расслабленнее». Смазанные сигналы дружелюбия — не такая уж большая цена за счастье. А родные и знакомые привыкнут к новым паттернам.
Избавившись от межбровной складки, подруга сокрушалась: «Как мне теперь показать, что я негодую?!»
Лицо будущего
Пока косметология решает лишь внешние проблемы — лечение депрессии по Финци еще не стало общемедицинской практикой. Но не за горами тот день, когда специалист по красоте будет работать в связке с бизнес-кочуем и психологом. Мужественный подбородок с помощью филлеров — уже сегодняшний день. Не хватает наивности для успешной личной жизни? Стоит чуть приподнять брови ботоксом — и у вас удивленный взгляд. Работаете пиарщиком? Уберите напряжение с подбородка, чтобы излучать доброжелательность. Из-за кризиса нет работы и пришлось устроиться охранником? Закажите непроницаемое выражение лица. У этих смелых экспериментов есть одна очевидно пострадавшая сторона — дети. Нет, они не перестанут шалить, если мама не сможет сдвинуть брови, когда сердится. «Но ребенок учится у матери, насколько интенсивной должна быть мимика, какую «социальную маску» необходимо надеть», — объясняет Баев.
С каждым годом женщины рожают во все более зрелом возрасте, и, возможно, через пару декад вырастет поколение людей, которые выражают эмоции совсем не так, как мы привыкли. Впрочем, в этом нет ничего страшного. Многие эмоциональные реакции давно устарели. Для наших предков расширяющиеся от ужаса глаза — это способ лучше видеть в случае опасности. Но часто ли вы в быту сталкиваетесь с затаившимся в зарослях гепардом? Психиатр и невролог Лиза Фельдман Барнетт считает, что наши мимические реакции утратили практический смысл. При общении люди в 65 % случаев лишь изображают эмоции, не испытывая их по-настоящему. А истинные переживания не нуждаются в бурных гримасах. Стоит прислушаться к советам двух мудрых людей. Роберт Де Ниро, один из лучших актеров современности, на вопрос о том, как играть в кино, ответил: «Люди не пытаются показать чувства, они пытаются их скрыть». Второй совет принадлежит моей маме и звучит очень просто: «Не морщи лоб».
На игле
Многие звезды, в том числе Мелани Гриффит, Николь Кидман, Ума Турман, плотно «сидят на игле». Эммануэль Беар, увеличившая губы в 27 лет, призналась, что злоупотребляет филлерами. А Донателла Версаче только к 59 годам обрела мир с собой: «Мне потребовалось время, чтобы понять — красота внутри, а не снаружи».
Не было печали
Ботокс, введенный в верхнюю часть лица, блокирует выражение страха, удивления и делает улыбку менее искренней. А вот коррекция нижней части лица, а именно «скорбного рта», когда уголки губ приподнимаются с помощью инъекций, с точки зрения психотерапии может пойти только на пользу. Опущенные уголки губ — верный признак печали.